Оплачиваешь интернет, как прежде.
Красивый такой и нежный.
Должно быть, в перчатках кожаных мне же
казался более элегантным.
Губы сладкие, как и раньше. Чуть холодные.
Воздух реже.
Глаза чернее, чем черный.
Ворот твердый.
Ты гордый.
Трубку поднимаешь бодро.
Природно
смотришься на городской трассе.
Опасен
еще и тем, что в кассе
билеты в последний ряд.
В темноту.
За черту
лечу.
Хвачу
лишнего
на лету.
Охвачу
замысел Всевышнего
среди теней от экрана.
Без пяти восемь. Так рано
расходятся только в детстве или старости.
Все это странности
пауз.
Я в замешательстве, думаю, что Брокгауз
давно объяснил Ефрону
истому,
пусть даже по телефону.
И часто в памяти встреча дома:
как нас женили,
едва знакомых.
В начале Пушкинской жили.
Надеюсь, еще все живы.
Тетка готовит чашки.
От премьеры мурашки.
И я в вязаном белом, слишком
для солидного очага
коротком.
Буду тебя оберегать.
Кротко
обнимать в прихожей.
Сквозняк мечет озноб по коже.
Ты тоже пахнешь уютом.
Прошлым.
Спасибо за интернет, хороший.
Мне не тревожно.
Не сложно.
Продолжай, если можешь.
Нет ничего дороже
умения продлить вечность.
Всемогущим так много легче.
Не прощай
меня.
До встречи.